Йохен Белер: немецкая военная элита в межвоенный период

Когда поражение Германии развеяло мечты об имперской власти, немецкие военные элиты с горечью посмотрели на возрожденное польское государство, которое, кроме того, Германии пришлось отвести часть своей территории

Когда поражение Германии развеяло мечты об имперской власти, немецкие военные элиты с горечью посмотрели на возрожденное польское государство, которому, кроме того, Германии пришлось уступить часть своей территории - читайте выдержку Книга ПТ «Преступления вермахта в Польше, сентябрь 1939 года. Тотальная война», которую опубликовало издательство «Знак»

Сильное клеймо немецких командиров Второй мировой войны оставило шок, вызванный первой мировой войной [1] , В 1914-1918 годах она получила свой первый опыт в окопах и штаб-квартирах на фронтах от Франции до России. Будущие офицеры и генералы вермахта впервые почувствовали повсеместную опасность ран и близость смерти на собственной шкуре. Эти переживания в каждом из них, безусловно, оставили неизгладимые следы.

Кроме того, впервые они столкнулись с явлениями, сопровождающими тотальную войну, не только отменяющими разделение на фронт и тыл, но и наносящими удары непосредственно по гражданскому населению оккупированных стран, которое стало жертвой преступлений, совершенных войсками противника. Он пришел к ним во время немецкого наступления в Бельгии и Франции и во время русской кампании в Восточной Пруссии в 1914 году. [2] , Обе оккупирующие державы занимались участием гражданских лиц в боевых действиях. Это не было отражено в реальности, по крайней мере, в масштабе, который оправдывал бы такие репрессии. Примечательно, что будущие генералы вермахта по-разному оценивали оба ответных действия, различающихся по интенсивности, но сопоставимых с точки зрения механизмов, лежащих в их основе. Хотя казни, совершенные немцами в Бельгии, были оправданы, утверждая, что новое измерение тотальной войны влечет за собой разрыв с традиционными ценностями, незначительные эксцессы в Восточной Пруссии были объяснены тем фактом, что русские "ведут войну по азиатскому стилю" [3] , Разделение военных действий на легальные и противоречащие закону во многом зависело от принятой точки зрения. Характерно, что будущие командиры вермахта в противниках на западном фронте видели, хотя и не безоговорочно, представителей высокоразвитых цивилизованных наций, тогда как восточные народы воспринимали их в значительной степени через призму этнических обид. Помимо русских это касается поляков, евреев и сербов. Районы Восточной Европы казались им «грязными» и «отсталыми», поэтому они считали их потенциальной средой обитания опасных болезней и эпидемий. [4] ,

Первая мировая война и послевоенный период особенно сильно повлияли на представителей немецкого дворянства, которые по традиции составляли ядро ​​немецкой военной элиты. Как офицеры, они пришли на фронт «как военные специалисты по убийствам, которые поощряют кровопролитие, доказывают смерть и даже лишают жизни». В еще большей степени, чем другие социальные слои, они пережили жестокость, сопровождающую перегибы, которые произошли во время войны. После распада армии многие из них нашли поддержку в сообществе Фрейкорпсов [5] , Последующее «частичное сближение целей» [6] Элита вермахта и национал-социалистов была в основном из-за того, что дворянство уже в значительной степени отождествлялось с программой НСДАП до 1933 года.

Нацистские планы завоеваний и поселений, намекающие на старый девиз рыцарских орденов («Gen Ostland wollen wir reiten»), открыли совершенно новые перспективы для современных «рыцарей-грабителей» [7] , Создание буферной зоны между Германией и Россией из некоторых частей Польши в 1914-1918 годах было одной из целей военной политики Германии. [8] , В конце 1917 года глава политического департамента Верховного командования Восток Вильгельм барон фон Гейл призвал в меморандуме преобразовать оккупированную Литву в немецкую военную базу, с которой в будущем могут проводиться операции против Польши и России. План предусматривал создание образцовой колонии для немецких оккупационных сил в Ковно и предотвращение формирования «интеллектуального пролетариата» среди местного населения. [9] , Когда немецкое поражение развеяло мечты об имперской власти, немецкие военные элиты с горечью посмотрели на возрожденное польское государство, которое, кроме того, немцам пришлось покинуть часть своей территории. Глава управления армией Ганс фон Зеект уже в 1922 году предсказал: «Существование Польши невыносимо и не может быть согласовано с условиями существования Германии. Польша должна исчезнуть и исчезнуть из-за собственной внутренней слабости, а также Россия - с нашей помощью " [10] , Четыре года спустя Эвальд фон Клейст-Шмензин заявил: «Нет необходимости объяснять, какими будут жизни колонии, приобретенные на нашей восточной границе, если они будут заселены без каких-либо ограничений». [11] , После 1918 года немецкое дворянство не считало такие взгляды - как агрессивный антисемитизм - чем-то неуместным [12] ,

Опыт Первой мировой войны, а также хаос, вызванный поражением и революцией, привели к тому, что среди традиционных врагов немецких офицеров, которые позже служили в вермахте, были также «социалисты, евреи, славяне и« партизаны », и офицерский штаб начал чувствовать усилилось стремление к единому национальному сообществу, читайте: военное сообщество [13] , Влияние Первой мировой войны на образ мыслей и действия будущих элит вермахта представляется неоценимым. Йоханнесу Хюртеру следует признать, что «между участием молодого офицера в Первой мировой войне и отношением генерала, например, к идеологической« тотальной войне »в Польше, Советском Союзе и на Балканах (...) существует определенная связь, определенная преемственность как на уровне опыта как военная, так и моральная деградация " [14] ,

Ревизионистские взгляды высокопоставленных военных в значительной степени способствовали тому, что назначение Адольфа Гитлера канцлером рейха в январе 1933 года было отменено в этих кругах не как катастрофа, а как возможность. Это потому, что была реальная возможность осуществления - с явным нарушением положений Версальского договора - открытия программы вооружений, пропагандируемой Гитлером, которую рейхсвер также пытался в течение длительного времени. Была также надежда на установление нового территориального порядка на Востоке. Кроме того, казалось, что национал-социалистическая программа позволит реализовать идеал единой нации, которого преследовали, по крайней мере, после окончания Первой мировой войны. Укрепление, создание национальной армии и превращение общества в военное сообщество были необходимы, если бы мы хотели успешно вести тотальную войну в будущем. [15] ,

Уже на третий день после захвата власти Гитлер заверил собравшихся на секретном совете руководителей рейхсвера и флота, что они могут рассчитывать на него в этом вопросе. Он объявил, что, используя очень энергичные авторитарные правительства и всеми средствами, он будет милитаризировать нацию, приведет к пересмотру Версальского ордена и обеспечит Рейхсверу автономную позицию в государстве. [16] , Как справедливо отметил Клаус-Юрген Мюллер, «из-за целей традиционной военной элиты это была идеальная программа для них!» [17] В то же время Гитлер раскрыл свои планы на более отдаленное будущее: «Получение нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация» [18] , В тот же день министр рейхсвера Вернер фон Бломберг назвал новый кабинет министров «достижением цели, которую многие из лучших преследовали в течение многих лет», и среди трех основных задач на будущее он назвал «милитаризацию широких народных масс». [19] ,

Рейхсвер наградил Гитлера за его услугу. Позже, следуя своему традиционному имиджу, она не только не вмешивалась в политику, но даже преувеличивала верность, что полностью согласилась с целями, национал-социалистическими. [20] , Проявлением этого стало введение в армию в начале 1934 г. эмблемы НСДАП в знак «связи вооруженных сил с государством и нацией» [21] , По инициативе фон Бломберга от 2 августа 1934 года и, следовательно, сразу после смерти Гинденбурга все солдаты лично дали клятву «Адольфу Гитлеру, фюреру Рейху и немецкому народу, главнокомандующему вермахта» [22] , В военном сообществе действовали те же механизмы исключения «врагов государства», что и во всех других сферах общественной жизни Третьего рейха. [23] , В соответствии с «арийским абзацем», содержащимся в Законе о восстановлении гражданской службы от 7 апреля 1933 года, с 1934 года евреи начали выдворяться из рейхсвера [24] , Посредством политической подготовки они сознательно способствовали проникновению национал-социалистической идеологии в офицерский корпус рейхсвера, который 1 июня 1935 года официально сменил название на вермахт. За год до начала войны главнокомандующий сухопутными войсками описал цели этих действий: «Офицерский корпус не может позволить кому-либо превзойти его с точки зрения чистоты и подлинности национал-социалистической точки зрения. (...) Очевидно, что офицер в любой ситуации следует мировоззрению Третьего Рейха, даже если эти взгляды не регулируются законом, правилами или официальными приказами ". [25] , Учебная программа Берлинской военной академии, которая является центром образования для офицеров Генерального штаба армии, включала такие вопросы, как «большевизм - масонство - мировое еврейство - политическая церковь - борьба с врагами государства - основание национал-социалистической расовой политики - вермахта в национал-социалистической системе образования» [26] ,

За год до нападения на Польшу среди командиров вермахта также можно было наблюдать обострение антисемитского настроя. После исключения евреев из армии они свободно признались в расистском антисемитизме. В 1935-1938 годах Вернер фон Фрич, командующий армейским командованием армии, в декабре 1938 года, после изгнания со службы в результате нацистских интриг, назвал «борьбу против евреев» самой жесткой битвой, которую должна вести Германия, чтобы вернуть себе первоначальный характер. мощность [27] , Вскоре после выступления Гитлера в рейхстаге 30 января 1939 года, в котором он объявил об «уничтожении еврейской расы в Европе» в результате приближающейся мировой войны [28] В брошюре, выпущенной Верховным командованием вермахта, появилось следующее утверждение: «Мы боремся против мирового еврейства, так же, как мы должны бороться с ядовитым паразитом. Мы видим в нем не только врага нашего народа, но и чуму всех остальных. Борьба с евреями - это моральная борьба за чистоту и здоровье нации, созданной Богом, а также за новый, более справедливый мировой порядок ». [29] , Вольфрам Ветт оценивает, что эти руководящие принципы стали предметом политического обучения во всех подразделениях вермахта [30] ,

В первой половине 1939 года Гитлер произнес несколько выступлений перед офицерами вермахта, в которых он вернулся к долгосрочным планам, сформулированным шесть лет назад. 18 января он убедил самых маленьких слушателей офицерских курсов, что немецкая нация является самой сильной в мире, и перед лицом «предстоящей кампании» он хочет сделать вермахт самой могущественной армией в мире [31] , Неделю спустя на встрече со старшими командирами он предсказал, что арийцы получат господство над миром [32] , 10 февраля, однако, он сказал слушателям в сосредоточении командующих вермахтом, что Германия была «самой сильной нацией не только в Европе, но (...) на самом деле в мире», что привело к обязательству окончательно взять «судьбу нашей расы» в свои руки. «Следующая война будет носить чисто идеологический характер, то есть это будет национально-расовая война» [33] , Гитлер также подчеркнул, что у немецкой нации "есть решающая миссия на земле", которой она предопределена "1. абсолютная ценность нашей расы, 2. ее размер и ее 3. ее полностью доказанная способность бороться » [34] ,

Говоря об этих словах, Гитлер все еще надеялся, что ему удастся убедить Польшу - с которой Третий Рейх заключил пакт о ненападении в 1934 году - вступить в военный союз против СССР и завоевать там огромные территории в последующие годы, что должны быть решены немцами. Однако когда в марте 1939 года выяснилось, что эти планы провалились, 28 апреля Гитлер разорвал союз с Польшей, сосредоточив на этом все свое внимание. [35] ,

25 марта Гитлер открыл генералу Вальтеру фон Браухичу, главнокомандующему сухопутными силами, новые цели своей восточной политики на ближайшее будущее. По их словам, Польша должна была быть «разгромлена», чтобы она перестала считаться политическим фактором в течение следующих десятилетий. Фюрер думает о перемещении границы так, чтобы она проходила от восточного края Восточной Пруссии до восточной границы Силезии. Переселение и переселение остаются открытыми вопросами » [36] , Когда через два месяца Гитлер объявил руководителям подразделений вермахта, что запланированное нападение на Польшу направлено не только на возвращение земель, некогда принадлежавших Германии («Это не Гданьск здесь»), но и на «расширение жизненного пространства на Востоке, обеспечение продовольствием и решение проблемы». Прибалтика " [37] никто из присутствующих, вероятно, не был особенно удивлен.

Командование вермахта не возражало против планов расширения Гитлера, как они просто не сделали. Напротив, идеи канцлера рейха и главнокомандующего вермахта в значительной степени соответствовали ожиданиям немецкой военной элиты. Как сказал начальник Генерального штаба Сухопутных войск Франц Гальдер: «(...) Я думаю, что я скажу здесь кое-что, что многие люди [38] Я думаю, что если я скажу, что после разрыва «дружеских отношений» с Польшей (в которой ни одна из сторон не была искренне вовлечена), камень упал из наших сердец ». [39] , Немецкий офицерский корпус предполагал, что необходимо «устранить польскую проблему». Тем не менее, конкретные планы напасть на нее летом 1939 года не вызвали энтузиазма из-за опасности войны с Англией и Францией, связанной с ними. Это двойственное отношение было также отражено в личных заметках Хельмута Гроскурта, офицера абвера, а также одного из главных представителей движения военного сопротивления. Правда, 31 августа 1939 года он назвал приближающееся вторжение в Польшу безумием [40] Однако тремя месяцами ранее он заметил фаталистическим тоном: «В конце концов, польский вопрос должен быть как-то решен. Однако все пойдет не так гладко, как в случае с Чехословакией » [41] , Также Эдуард Вагнер, полковник Генерального штаба, о вторжении Германии в Польшу 1 сентября 1939 года, он считал «неизбежным», выражая надежду, что Запад не отреагирует, несмотря ни на что. [42] ,

Даже если летом 1939 года одинокие солдаты испытывали моральные сомнения в отношении политики агрессивной экспансии в отношении Польши, они никоим образом не привели к противодействию командованию вермахта или даже к четкому курсу в противоположном направлении. 22 августа 1939 года Гитлер объяснил собравшимся командирам и командующему армией в своей летней резиденции в Оберсальцберге, что он ожидает от них в связи с предстоящей кампанией: «Закройте свое сердце от сострадания. Зверское действие. 80 миллионов человек должны получить то, что по закону принадлежит им. Их существование должно быть обеспечено. Причина сильнее. [Вы должны продолжить] с величайшей жестокостью " [43] , Под влиянием событий на международной арене, в которых прошла последняя неделя мира [44] ,

Планировалось продолжать притворяться, что Германия все еще готова пойти на компромисс с Польшей, если она согласится на экстратерриториальное транспортное сообщение с Восточной Пруссией, включить Гданьск в Рейх и присоединиться к Антикоминтерновскому пакту. В этом виновата Польша в предстоящем вооруженном противостоянии. В действительности, однако, Гитлер был полон решимости атаковать 29 августа 1939 года. В тот же день он кратко представил начальнику Генерального штаба Францу Гальдеру свою тактику: «30.8. Поляки в Берлине. 31,8. Ломать. 1,9. Применение силы » [45] , Командование вермахта задолго до того, как немецкие войска вошли в Польшу, было ориентировано на планы Гитлера о наступательной войне. Надеясь вернуть утраченные территории и обрести новые, он смирился с мыслью, что это означает нарушение норм международного права.

Йохен Белер

фрагмент Книга ПТ «Преступления вермахта в Польше, сентябрь 1939 года. Тотальная война», которую опубликовало издательство «Знак»

[1] По этому вопросу см. J. Hürter, Kriegserfahrung als Schlüsselerlebnis? Der Erste Weltkrieg in der Biogra-phie von Wehrmachtsgeneralen, [in:] Erster Weltkrieg - Цвайтер Вельткриг. Эйн Верглеич. Krieg, Kriegser-lebnis, Kriegserfahrung in Deutschland, ed. B. Thoß, H.-E. Volkmann, Paderborn 2002, с. 759 -771.

[2] Дж. Хорн, А. Крамер, Война между солдатами и вражескими гражданскими лицами, 1914-1915, [в:] Великая война, Тотальная война. Бой и мобилизация на Западном фронте, 1914-1918, под редакцией Р. Чикеринга, С. Фёрстера, Кембридж, 2000, с. 153 -168

[3] J. Hürter, Kriegserfahrung als Schlüsselerlebnis? Dz. Cit., Pp. 767-769. О теме немецкой оккупации на Востоке во время Первой мировой войны см. В.Г. Люлевичюс, Kriegsland im Osten. Eroberung, Kolonisierung und Militärherrscha • im Ersten Weltkrieg, trans. Дж. Бауэр, Гамбург 2002; А. Коссерт, Мазурия. Забытый юг Восточной Пруссии, толпа Б. Островская, Варшава, 2004, с. 177-1876.

[4] См. M. Pöhlmann, "Dass sich ein Sargdeckel über mir schlösse". Typen und Funktionen von Welt-kriegserinnerungen militaryärischer Entscheidungsträger, [in:] Der verlorene Frieden. Politik und Kriegs-kultur nach 1918, под редакцией J. DülLer, G. Krumeich, Essen 2002, pp. 166-169.

[5] С. Малиновский, Vom König zum Führer. Sozialer Niedergang und politische Radikalisierung im deutschen Adel Zwischen Kaiserreich und NS-Staat, Берлин, 2003, стр. 216.

[6] М. Мессершмидт, Die Wehrmacht и NS-Staat. Zeit der Indoktrination, Гамбург, 1969, стр. 1.

[7] S. Malinowski, Vom König ..., op. Cit., Pp. 476-504.

[8] I. Geiss, Der polnische Grenzstreifen 1914-1918. Ein Beitrag zur deutschen Kriegszielpolitik im Ersten Weltkrieg, Любек - Гамбург 1960.

[9] В. Г. Люлевичюс, Кригсланд им Остен, соч., Стр. 202-203.

[10] Die Zerstörung der deutschen Politik, Dokumente 1871-1933, изд. H. Pross, Франкфурт-на-Майне, 1959, стр. 298. Об отношении отношения вооруженных сил Германии к политике с конца первой до конца Второй мировой войны см. Дж. Уилер-Беннетт, Die Nemesis der Macht. Die deutsche Armee in der Politik 1918-1945, Дюссельдорф, 1954.

[11] S. Malinowski, Vom König ..., op. Cit., P. 500.

[12] Там же, с. 157-170, 482 -488.

[13] J. Hürter, Kriegserfahrung als Schlüsselerlebnis ?, Op. Cit., P. 769.

[14] Там же, стр. 759.

[15] См. M. Pöhlmann, Von Versailles nach Armageddon. Totalisierungserfahrungen und Kriegserwartung in deutschen Militärzeitschri • en, [in:] An der Schwelle zum Totalen Krieg. «Кампания по борьбе с насилием», 1919-1939, под редакцией С. Фёрстера, Падерборн и соавт. 2002, стр. 390; К.-Й. Müller, Deutsche Militär-Elite in der Vorgeschichte des Zweiten Weltkrieges, [in:] Die deutschen Eliten und der Weg in den Zweiten Weltkrieg, под редакцией М. Бросзата, К. Швабе, Мюнхен 1989, с. 238-239.

[16] Р. Мюллер, Гитлерс Ред Рор дер Рейхсверфюрунг, 1933. Eine neue Moskauer Überlieferung, "Mittelweg 36" 2001, № 10, пункт 1, с. 74 -75.

[17] См. К.-Й. Мюллер, Deutsche Militär-Elite ..., цит. Соч., С. 259-260.

[18] Р. Мюллер, Гитлерс Реде ..., Дз. Сит., Стр. 75.

[19] Интервью министра фон Бломберга на встрече с командирами групп и военных округов в министерстве рейхсвера, 3 февраля 1933 года, перепечатано: Т. Фогельсанг, Neue Dokumente zur Geschichte der Reichswehr 1930 - 1933, VfZ 1954, № 2, pp. 432 -434

[20] По этому вопросу, как правило, М. Messerschmidt, Die Wehrmacht ..., Dz. Cit.

[21] R. Absolon, Die Wehrmacht im Dritten Reich, Vol. 1: 30. Januar 1933 bis 2. August 1934. Mit ei-nem Rückblick auf das Militärwesen in Preußen, im Kaiserreich und in der Weimarer Republik, ed. 2, München 1998, pp. 80, 192

[22] Там же, с. 163-170.

[23] М. Мессершмидт, Der ReQex der Volksgemeinscha • sidee in der Wehrmacht, [in:] teże, Militär-geschichtliche Aspekte der Entwicklung des deutschen Nationalstaats, Дюссельдорф, 1988, стр. 200.

[24] Tenże, Die Wehrmacht ..., Dz. Cyt., Pp. 40 -47; R. Absolon, Die Wehrmacht im Dritten Reich, том 3: 3. Август 1934-бис, 4. Февраль 1938, Boppard am Rhein 1975, стр. 101-104.

[25] Тайное распоряжение главнокомандующего сухопутными войсками относительно подготовки офицерского корпуса, 18 XII 1938, цитируется в: К.-Ж. Мюллер, Арми и Дриттес Рейх 1933-1939. Darstellung und Dokumentation, сотрудник. EW Hansen, ed. 2, Paderborn 1987, p. 181.

[26] М. Мессершмидт, Der ReQex ..., op. Cit., P. 210.

[27] Н. Рейнольдс, Der Fritsch-Brief vom 11/12/1938, VfZ 1980, № 28, с. 358 -371.

[28] Цитата из: Der Nationalsozialismus. Документы 1933-1945 гг., Изд. В. Хофер, Франкфурт на Майне, 1983, стр. 277.

[29] CA Hoberg, Die Juden in der deutschen Geschichte, "Schulungshe ~ e für den Unterricht über nationalsozialistische Weltanschauung und nationalsozialistische Zielsetzung", изд. OKW, 1939, № 1 (5), цитируется в: W. Wette, Die Wehrmacht. Feindbilder, Vernichtungskrieg, Legenden, Франкфурт-на-Майне 2002, с. 90-93.

[30] W. Wette, Die Wehrmacht ..., Dz. Cyt., P. 91

[31] J. Thies, Architekt der Weltherrscha. Die "Endziele" Hitlers, Дюссельдорф, 1976, стр. 119.

[32] Там же.

[33] Там же, стр. 115.

[34] Там же, с. 119-120.

[35] См. С. Черко, Польско-германские отношения, 1938-1939, Познань, 1998.

[36] Записка офицера Генерального штаба Курта Северта относительно информации, предоставленной Гитлером фон Браухичем 25 марта 1939 года, цитируемой в: Der Prozeß gegen die Hauptkriegsverbrecher vor dem Internationalen Militärgerichtshof: Нюрнберг 14. Ноябрь 1945 - 1-й Октябрь 1946 года, том 38, Нюрн-38 1949, с. 274 -276

[37] Отчет Шмотта из советов Гитлера с вышестоящими «коровами» от 23 мая 1939 года, перепечатанный в: Die Entfesselung des Zweiten Weltkrieges. Eine Studie über die internationalen Beziehungen im Sommer 1939. Mit Dokumenten, ed. W. Hofer, Frankfurt am Main - Hamburg 1960, s . 62

[38] Гальдер беседовал с генералами и офицерами Генерального штаба вермахта.

[39] Глава Hartmann, S. Slutsch, Franz Halder und die Kriegsvorbereitungen im Frühjahr 1939. Eine Ansprache des Generalstabschefs des Heeres, VfZ 1997, № 45, pp. 482 -483.

[40] H. Groscurth, Tagebücher eines Abwehro; Ziers 1938-1940, ed. H. Krausnick, HC Deutsch, Stuttgart 1970, p. 195

[41] Там же, стр. 175.

[42] Der Generalquartiermeister. Briefe und Tagebuchaufzeichnungen des Generalquartiermeisters des Heeres, General der Artillerie Эдуард Вагнер, изд. Э. Вагнер, Мюнхен - Вена, 1963, с. 112 -113 (1 сентября 1939 г.).

[43] Вторая речь Гитлера от 22 августа 1939 года, перепечатанная в ADAP, серия D, том 5, стр. 172. Уже во время обсуждений 23 мая 1939 года Гитлер заявил, что «речь идет уже не о законе и несправедливости, а о том, чтобы быть или не 80 миллионов человек. (...) Будет война. " Сравните Е. Куби, Альс Полен, немецкую войну. 1939-1945, Мюнхен, 1986, стр. 56.

[44] Под впечатлением от мобилизации в Германии 25 августа 1939 года Англия подписала соглашение о взаимопомощи с Польшей. По этой причине Гитлер прекратил атаку войск, сосредоточенных уже на польско-германской границе. В тот же день, в союзе с Третьим рейхом, Италия заявила, что они не готовы к войне.

[45] Ф. Гальдер, Военный журнал. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск за 1939-1942 гг. H.-A. Якобсен в сотрудничестве А. Филиппи, перевод. B. Woźniecki, том 1: От польской кампании до конца наступления на Западе (14.8.1939-30.6.1940), Варшава 1971, стр. 72.

Похожие