ВЗГЛЯД ИЗ ХУТОРА-3

Пришла весна, сошел снег, и в самых отдаленных хуторов и сел добралась наконец почта. Вместе с кипой газет и другой корреспонденции вручали и пестрые буклеты с призывным надписью: «поставим наше будущее!». На верхней части титульного листа - множество просто-таки по-американски улыбающихся веселых лиц: ветеранов труда, шахтеров, воинов, спортсменов, колхозников (по нынешним понятиям «частных владельцев»). Такие штампы ранее миллионами тиражируемых и использовались на плакатах, призывающих к победе известного «изма». Но теперь такое разнообразие счастливого народа можно увидеть разве что на сельской свадьбе и то не раньше, чем после первой рюмки ...

Не первый год нас кормят «будущим». Какие только кабинетные утопии НЕ испытывали на нашем народе разнокалиберные вожди и генсеки, а теперь еще и гаранты демократии со своими администраторами или просто «денежные мешки». Особенно любят городские «зодчие» и «архитекторы» перестраивать и учить сельского мужика. Каких только сказок о нашем будущее не наслушались мы за прошедшие пять-шесть лет и особенно в последние два! Но где эти феноменальные успехи реформ, если мы их не видим в своем кошельке, дворе, селе, районе? И за пределами района, объездив в командировках всю юго-западную часть Украины, автор везде наблюдал такую ​​же печальную картину, как и у себя, в полесской глубинке, а местами даже хуже.

«Ну сколько можно ныть? - воскликнет читатель. - Ведь прилавки завалены продуктами! А сорок миллионов тонн зерна ?! А десять процентов роста? И только через год »

Так, природных и социальных катастроф, в их традиционном понимании, у нас во второй половине прошлого века, слава Богу, не было. И в глубине души автор тоже хочет верить, что и теперь нас минует чаша сия. Но социальные катастрофы могут довольно долго развиваться тихо и незаметно. И, по нашему невежественная мнению, такая латентность не менее опасно, чем ночное землетрясение.

К примеру, каждый специалист по охране труда должен знать, что самые опасные в цехе или другом помещении те слабые сквозняки, которых мы не замечаем. А на следующий день, глядишь, закололо в боку и председатель едва возвращается ... То же происходит и в нашем «доме», в котором, согласимся, не все плохо, но который, к сожалению, потихоньку вымирает и физически, и духовно. Подтверждение этому печальному выводу можно найти в каждом сколько-нибудь значимом поселке, в том числе и в нашей сельсовете, где, согласно отчетности, в 2001 году умерло вдвое больше людей, чем родилось. И это в глубоком Полесье, где еще недавно семьи с четырьмя-восемью детьми были нормальным явлением и где рождаемость всегда намного превышала смертность.

Сотни тысяч наших сограждан находятся на «чужих хлебах» во всем мире, а тех, которые остались в «доме», посажены на прожиточный минимум или ниже его, поэтому «продовольственная программа» решается простым и не очень оригинальным методом - уменьшение количества едоков и ограничения доступа к пище ...

Что касается других составляющих «большого скачка» (о феноменальных процента и 40 млн. Тонн зерна), то автору нет смысла много распространяться на эту тему, поскольку он «напророчил» эти «успехи» еще в прошлом году ( «ЗН», №31 за 2001 год ). Уже тогда было ясно, что за любой погоде заявленные и для многих сомнительные показатели будут выполнены непременно, ведь к тому времени уже изобрели и испытали новую модель отчета и учета продукции аграрного сектора.

По словам одного работника местного сельхозуправления (или по-нынешнему - агрополитики), никогда за последние двадцать лет им так-то легко жилось, как в течение последних двух лет. Действительно, на черта планировать посевы и всякие там агро- и зоозаходы, если всегда было и пока будет огородное (Парцеллярное) земледелие и сарайных животноводство, которое для чиновника является неисчерпаемым источником бумажного изобилия? Даже при заявленном почти двойном (!) Росте валового сбора зерна цены на хлеб почему-то не упали в ощутимой пропорции, а также суровые призывы Президента по этому поводу прозвучали с эффективностью известных призывов не менее известного кота Леопольда.

Так что мы действительно имеем за два года реформ? И были положительные моменты в столь громком указе, после которого, как от урагана, за считанные дни исчезали огромные животноводческие и другие помещения, разворовывалось все, вплоть до лома ?!

Закончилось, наконец, долгое «сидение на чемоданах» для нас - колхозных «баронов» и других аграрных чиновников. С указом в «массы» был брошен хоть какую-то идею. Начался какой-то движение, все стали играть в предложенную игру, тем более что она казалась такой простой, ясной и справедливой. Хотя многие уже тогда чувствовал ловушку.

Как ни странно, особенно ревностно в предложенное действо включилось много голов КСП. До этого им угрожал с экрана сам Президент и члены его администрации, обзывая не иначе, как унизительными словечками типа «бароны и помещики». И наконец представилась возможность легко доказать свою лояльность. Многие из нас вступил в модную тогда НДП (правда, в прошлом году почти всех «переписали» в аграрную), а в лексиконе власти выше приведенные словечки начали встречаться все реже - вместо них появился уважительный термин «лидеры»! Став «лидерами», коллеги быстренько «склепали» с жалких остатков колхозов (где хоть что-то остались!) Новые кооперативы, общества и даже чудесные изобретения последних реформ - частные колхозы в виде псевдофермерских хозяйств или каких ЧОПов.

Все это было поддержано другим положительным моментом - указом о списании государственных долгов. Затем изобрели некое подобие кредитования. Копейка появилась, и этого вполне хватило для первого толчка. Правда, в перспективе выяснилось, что после такого «кредитования» для многих этот толчок стал последним. Но как бы там ни было, а сработанный и разбит, но немного подрихтованный «АГРОВИЗА» смог замедлить падение в пропасть и снова, движимый админокрикамы и ненормативной лексикой, начал подавать какие-то признаки движения.

Однако это не смущает ни власть, ни наших реформаторов, ведь параллельно существует дворовое хозяйство, выжило вопреки всем насильственным реформам прошлого века и пока в состоянии спасти горожан от явного голода.

Недавно автору пришлось наблюдать почти некрасовскую картинку. На опушке "медленно вверх» двигалась (а точнее, плелась) ... Нет, не «лошадка», а воз с двумя тощими коровами в упряжке, что, болтая тощими сосками, тащили «хвороста воз». Нет, автор не спросил женщину, которая шла рядом, «откуда дровишки», - и так все было ясно ...

Такие упряжки в наших полесских селах - далеко не редкость. Классическое демонстрации предложенного несколько лет назад одним из реформаторов «кенийского» пути развития села! Но куда мы доплентаемося в таких упряжках? В Европу? Боюсь, что большинство из нас там сразу арестуют за издевательство над животными, если принять во внимание состояние нашего сегодняшнего животноводства!

Так или иначе, но мы снова возвращаемся к тому же вопросу: насколько предложенная «реформа» решает проблемы села и сельской общины в целом? Именно их проблемы, а не только аграрного производства и формы собственности на землю, такой важной для столичных прожектеров.

Думаю, практически каждый «частный собственник» на эти вопросы ответит отрицательно. И острее других, как ни странно, стоит проблема эффективного использования земли.

С появлением бумажных владельцев и силой введенных псевдоарендных отношений в наших краях около половины земли стало «ничейной». И это в глубоком Полесье, где когда-то каждый клочок пашни видвойовувався в леса или болота и всегда был в дефиците. Не намного лучшую картину автор наблюдал и в других областях. По некоторым данным, в стране не обрабатывается 11 млн. Га из имеющихся 33 млн., То есть каждый третий. Земли эти год от года зарастают злостными сорняками и в конце концов становятся непригодными даже как выгоны для скота. Недавно на одном из базаров видел, как толстая женщина на все губу восхваляла доставлен из южных областей «мед с чертополоха»! Целые плантации этой «культуры» автору показывали минувшим летом родственники в Винницкой и Хмельницкой областях.

На наших бедных полесских почвах этот сорняк встречается значительно реже, зато практически все пахотные земли поражены пыреем. Он съедобный для скота, поэтому проблем с выгоном теперь практически нет. И появилась другая - наступление леса на пахотные угодья. Оставленные без всякого ухода земли лес начал отнимать снова, да еще и со скоростью наверное больше, чем наши прадеды отнимали ее у него в течение предыдущих веков. Было бы полбеды, если бы рос полноценный лес. Но обычно самосевом в первую очередь идут малоценные породы ольха, осина, береза.

Местные лесники готовы залесить эти площади ценными породами, но теперь это уже практически невозможно - частная собственность, пусть даже неизвестно чья. А ведь где-то ходит-бродит владелец сертификата или его наследник и ждет, когда подадут команду на реализацию его бумажки.

Такую ситуацию с землей рождено не только псевдореформами, но и тяжелой социально-экономической действительностью. В последнее время почти каждый сельский житель в наших краях претендует на какую-то помощь или субсидию. Средний размер пая небольшой, а надлежащая за него арендная плата еще меньше, и никто не собирался и не собирается платить ее деньгами. Но родная власть налоги на такой чудо-доход в виде двух-трех мешков сырого и грязного зерна (это в лучшем случае) признает лучше вычислять в денежном выражении. Вот и получается, что горе-землевладелец (арендодателю!) Через какую-то бумажку теряет гораздо больше - право на помощь или субсидию.

Однако пресловутый бумажку наследники не выбрасывают, ведь на ней нарисовано, что он стоит солидную сумму. Сертификат сохраняют за иконой или в сундуке, зная недавнего опыта, что на такие документы в определенное время бывает спрос. Земля тем временем зарастает лесом или плодит сорняки ...

Казалось бы, такое положение земельных угодий должен породить невиданный рост поголовья крупного рогатого скота. Тем более что корова в нынешнем разоренном селе стала не только кормилицей, но и практически основным источником стабильных денежных поступлений: с уничтожением колхозного животноводства молоко стало так называемой ликвидной продукцией. Правда, платят за него буквально копейки (40-50 копеек за литр), но деваться крестьянину некуда: одевать, обувать семью, покупать лекарства, платить за электроэнергию надо живыми деньгами. Поэтому поголовье коров в наших селах хоть и медленно, но увеличивается, и якобы начали сбываться мечты наших реформаторов о сарайных-огородное животноводство, которое должно накормить сыром-маслом-молоком посаженное на половину прожиточного минимума населения нашей страны.

Однако мы имеем сейчас лишь треть той череды, которая еще недавно кормилась на этой земле. Пусть она была малопродуктивной в колхозных условиях, но это была преимущественно чистопородная скот, и, подобрав для нее нормального хозяина, сохранив животноводческие помещения с соответствующим оборудованием, теперь можно было бы уже иметь массу конкурентоспособной (поскольку дешевой и качественной) животноводческой продукции.

И уничтожение колхозного животноводства произошло еще в середине 90-х. Тогда по всей стране шныряли какие-то смуглые личности, которые практически за бесценок (по бартеру) отбирали лучшую скот и отправляли ее в одесские порты для переправки через Черное море в арабские страны. Такой была изобретена в то время схема поставок АПК энергоносителями ...

А в результате имеем стадо - как у населения, так и в «новых формированиях» - почти из одних старых и больных коров, многие из которых родились еще в эпоху «перестройки и ускорения». И пополнять это стадо практически ничем, поскольку молодняк, как правило, реализуется в месячном возрасте ... В новых колхозах он идет «на зарплату» дояркам и другим работникам, а в дворовых хозяйствах - туда же, куда и молоко - на насущные потребности , потому что за месячное теленок дают немалые для семьи деньги - 250-300 грн. Обычно с наступлением весны, когда начинается массовый отел, у сараев останавливаются иномарки с окровавленными прицепами. Купленное теленок на глазах у всего семейства режут и бросают в прицеп на окровавленные тушки его собратьев по несчастью. Набрав полный прицеп, молодцы едут в ближайший лесок, где потрошат и сортируют мясо и кожу. Такой бизнес в диких условиях выживания села на корню убивает будущее нашего животноводства.

А относительно определенного увеличения поголовья коров в дворовых хозяйствах, то еще неизвестно, что оно нам принесет - новые доходы или новые-старые проблемы, в частности экологические.

... На «день колхозника» в областном драмтеатре чествовали работников АПК и в частности лучших сдатчиков молока. Рекордсменом оказался сдатчик из соседнего района: имея шесть (!) Коров, продал 12 тыс. Литров молока. Ему вручал грамоту и жал руку сам губернатор. Дотошные журналисты подсчитали заработок рекордсмена - около 6 тыс. Грн. Это на четырех (он сам, жена и двое детей) при ежедневной, без выходных и праздников, работе от зари до зари! Но таких тружеников в любом районе можно пересчитать по пальцам одной руки. Чтобы удерживать даже две коровы, надо иметь чрезвычайные здоровья и трудолюбие.

Ну, а если хотя бы половина из нас вдруг захочет «обогатиться» таким путем и заведет дома пять-шесть коров? Во что превратятся наши деревни? Автор не знает ни одного двора, где была бы хоть какая-то гидроизоляция и типовое навозохранилище. А наши колодца, которые во дворе расположены обычно рядом с сараем, глубиной всего метр-полтора? И почва, как и везде на Полесье, песчаный, так называемого промывочного типа ...

Короче говоря, большинство моих односельчан и сейчас, при одной корове в хозяйстве, пользуется не водой, а буроватым раствором разных закиси железа, вытяжек навоза и другого мусора. Что будет дальше, если, по замыслу «реформаторов», будем «развивать подсобное хозяйство», одному Богу известно.

Ничего хорошего нельзя сказать и о качестве молока. Спросите любого водителя молоковоза со стажем работы двадцать и более лет, и он вам расскажет, сколько за свою карьеру вытаскивал из молочных ванн утонувших там крыс, кошек и собак. Случалось даже находить там хмельных слесарей и доярок! Но это, возможно, в далеком прошлом. К концу 80-х даже у нас на Полесье все фермы были оборудованы холодильниками-очистителями молока, его регулярно проверяли на качество и степень загрязнения, все работники фермы регулярно проходили медосмотр, все коровы проверялись на предмет туберкулеза и лейкемии, все помещения ферм были оборудованы гноевидалювачамы и навозохранилищ. Сейчас в большинстве хозяйств все уничтожено. В полной мере. А мы радуемся каждой капле закупленного молока, которое неизвестно кто доит, от какой коровы и в сосуд!

С другой стороны, даже ту мизерную количество продукции, произведенной бывшими колхозами и дворовыми хозяйствами, в значительной степени фактически крадут у них различные «агробизнесмены» как с помощью диктата цен и неадекватного бартерного обмена, так и просто неплатежами за полученную продукцию. То же молоко хранить и перерабатывать в большинстве сел нигде, поэтому и приходится отдавать его молокозаводам без всякой предоплаты. Конечно, потом начинается эпопея с «выбиванием» долгов. Автору этих строк удалось вырвать деньги и бартер за сданное в прошлом году «колхозное» молоко, но только не за молоко от собственной коровы, которое на сдаточный пункт ежедневно носили «баронессы» - жена с дочерью. Продукцию сдали более полугода назад, а денег нет, хотя обещали рассчитываться ежемесячно.

Автор не хочет обвинять во всем этом нынешнюю власть, поскольку такая ситуация сложилась еще в прошлом веке в результате общеизвестного строительства «светлого будущего». В стремлении «перековать» или уничтожить целое состояние мелких сельских владельцев тогдашняя государство достигло значительных успехов: в селах было уничтожено всю инфраструктуру переработки, до примитивных деревянных ступ. И вот нынешняя очень суверенное и крайне национальная власть нам снова пообещала землю, гуцулов - горы и леса, но себе, как и прежде, предусмотрительно оставила «гири и весы». Никто из высоких агрочинив и не заикнулся, что надо восстановить в умирающих от безработицы селах переработку сельхозпродукции, причем делать это с помощью государства, в свое время отняла у крестьян все это.

Два года назад, затевая «реформы», нам обещали одним махом решить все основные социальные проблемы села: безработица, безденежье, воровство, пьянство и тому подобное. Считалось, что с помощью сплошного дележка мы превратимся в «землевладельцев» и неких сельского «рантье»: хочешь - работай со своим паем, хочешь - ковыряйся себя на своем огороде или мирно пасут свою козу или корову - твой пай работает на тебя, и « арендодателю »остается только вовремя получать свои« дивиденды »! И вот мы дождались этих благодатных времен, но, как недавно сказала автору этих строк летняя односельчанка, «лучше было бы дождаться ...»

Действительно, обстановка в нынешнем полесском селе (да и не только полесском) раньше могла присниться только в дурном сне. Казалось, лучше теперь должны жить пенсионеры. Но пенсии в этих сельских жителей на уровне минимальных 70-80 грн., Их не хватает даже на лекарства, тем более что на помощь также претендуют их безработные дети и внуки. А если нет рядом детей или внуков, то еще хуже: в каждом селе развелось столько обнаглевших безработных балбесов-алкашей, не только пенсию отберут, но и последнюю курицу унесут.

И старенькие наши смогли все-таки заработать за свою тяжелую жизнь хоть какую-то пенсию. А где ее заработать современном трудоспособному населению, если тяжелую работу в дворовом хозяйстве в стаж не засчитывают, поскольку не уплачиваются отчисления в Пенсионный фонд, а работодателя нет? Не нашлось «лидеров», желающих «заработать» на наших песках, а наспех сколоченные кое кооперативы уже успели развалиться. А во многих хозяйствах, до сих пор как-то жалкое, зарплату не платят, как и в бывших КСП.

Правда, в прошлом году Президент предупредил через своих администраторов всех «лидеров», что будет не очень хорошо, если зарплатные долги не погасят к годовщине независимости. И начали «гасить». Кто чем мог - и ломом, и недорозибранимы после «решительного» указа помещениями и другим «хламом». Но этого все равно не хватило. Тогда появилась замечательная идея - использовать имущественные паи. Появился даже термин такой в ​​сленге «лидеров» - «загнать в паи». На «просьбам трудящихся», конечно. Зато теперь агрочиновники могут с удовольствием козырять миллиардными суммами, якобы выплаченными «пайщикам» нищими кооперативами.

А о «дивиденды» даже говорить не хочется. В наших краях средний минимальный размер такого удовольствия немного превышает сотню гривен. И если даже кто-то вздумает выплатить этот «доход» деньгами, то разве можно планировать на него какие-то серьезные расходы?

За многие десятилетия мы хорошо научились любить идеи и, если надо, класть за них свои головы. При этом не жалея чужих. Так и пришли к тому варварского состояния общества, которому многие уже дает одну характеристику - произвол. Нас продолжают склонять к тем представлениям, что, мол, государство с его атрибутами должна быть на первом месте, а человек с его потребностями - где потом и ее «мелочные» желания сбудутся, когда мы «построим государство».

Следствие этого - продолжение и углубление духовного кризиса, потеря потребности самостоятельного ежедневной творческой работы, а это для крестьянина равна самоубийству. И чтобы это «самоубийство» не произошло окончательно и бесповоротно, видимо, нужна была такая аграрная реформа, которая освободила бы уже почти похороненного творческую энергию крестьян не только как земледельцев, но и работников образования, медицины, управления ... Нужна была такая реформа, чтобы жители наших сел и хуторов перестали чувствовать себя рядовыми винтиками наглой и безответственной административной машины. На наш взгляд, это должна быть реформа по принципу «равных возможностей», и не как одновременный акт для всех регионов страны. Но нам никто и не думал создавать условия для реформ: нас просто реформировали «по указу» - вроде обязательной прививки от бешенства или ящура. С помощью уравнительного дележки земли и имущества предложенная реформа так и оставила нас «скованными одной цепью» - остатками коллективной собственности. Землю и имущество так и не удалось получить быстро, прозрачно и в достаточном количестве людям ответственным и инициативным, которые хотят жить и работать на этой земле.

Была еще надежда, что все это исправит Земельный кодекс. И вот, наконец, в прошлом году в неравном кулачном бою его приняли. И многим все сразу стало ясно ... Ничего нелогичного или непродуманного в этой «реформе» нет: готовилась еще одна «сертификатная приватизация», но на этот раз наших богатых земельных угодий. Именно поэтому обществу был навязан вопрос купли-продажи земли, которое пока не стоит в наших разоренных деревнях. Именно поэтому сертификаты на землю на 95% выдано тем, кому она нужна или кто не имеет возможности на ней работать, поэтому нам день и ночь вдалбливают через СМИ мнение, что без «инвестора» с мешком денег мы ничто. В этом же ряду насмешки из фермеров, у которых новый Земельный кодекс вывел из владения большую часть земли, которую некоторые из них получил во владение еще в бывшем государстве, выдержав за эти годы молчаливую обструкцию соседей и ехидные улыбки чиновников.

Вместе с этим решили убить и второго «зайца» - лишить социальной помощи семьи сельских пролетариев. Ведь они становятся «землевладельцами», пусть даже временными, и их потомкам потом можно будет цинично заявить: «Ваши родители съели вашу землю»!

Уже сейчас в наших СМИ появляются материалы о высокой эффективности различных «агроинвесторив» и «Агросервис» на площадях 20-30 тыс. Гектаров и более. Конечно, о расходах госбюджета на содержание деградирующего на этих площадях населения скромно умалчивается, как и о последствиях такой деятельности. Насколько «эффективны» вооруженные невесть откуда взятой дорогостоящей техникой олигархические МТС, мы могли видеть прошлым летом неподалеку задымленных автотрасс, ведущих на юг. Собрав «сливки», новые «эффективные» хозяева просто сжигали «корешки», не заботясь о социальных и экологических последствиях.

На мой взгляд, движущей силой этой «реформы» было презрение к собственному народу и желание новой экономической «элиты» быстро обогатиться на спекуляциях землей. Итак, новые семена злобы и недоверия брошены в и без того засорен ими почву и печальный урожай когда-то придется пожинать не только власти. Всем.

Похожие